Оригинал взят у
«Вот такая у Кремля логика. Мне представляется, что эта логика ошибочная»
- Давайте вернемся к вашему недавнему прошлому, к событиям на Донбассе. Вы один из немногих известных государственных деятелей (все-таки бывший губернатор), который решился поехать на Донбасс.
- Да прямо скажем: я там один был из известных.
- Да, и тогда, если смотреть телевизор, складывалось впечатление, что мы живем в Донбассе. Сейчас Украина фактически исчезла из информационного пространства, если не считать ток-шоу и каких-то киевских скандалов. Что сейчас-то в Донбассе происходит? А то обыватель несколько обескуражен. Сначала его «грузили-грузили» Донбассом, а теперь — тишина.
- Там все находится в подвешенном состоянии. Стабилизирует ситуацию армия ДНР. Все-таки, когда все начиналось в 2014 году, Россия фактически не помогала. К осени стала помогать серьёзно. (Кое-какая значимая помощь пошла с середины июня - Е.М.) В результате — «подвесили» всю ситуацию. Как мне представляется, есть иллюзорная надежда, что в размен на признание присоединения Крыма наши готовы в какой-то степени вернуть Донбасс Украине. На каких-то таких условиях, чтобы это выглядело прилично. Может быть, с гарантией сохранения армии ДНР и ЛНР. Чтобы не было каких-то расправ и прочего. Посмотрите, как показывает Донбасс наше телевидение. С одной стороны, показывают обстрелы мирного населения. С другой — вот мы привезли очередной грузовик чего-то.
- В последнее время и этого не показывают.
- Да, сплошной негативизм, мол, все на Донбассе плохо, тоже не очень выгодно показывать. Тяжелой ситуацией в Донбассе пользуются силы, которые против России, как извне, так и внутри страны. Негатива и вправду хватает. Было бы странно, если бы его не было. Блокадная территория, на военном положении, где кадров гражданского управления долгое время катастрофически не хватало. Ну, представьте, в блокаде сидеть! Там есть, к примеру, железная дорога из Донецка в Ростов-на-Дону, но по ней поезда не ходят. Потому что РЖД боится поезда пускать. Или заводы не могут пустить свой товар в Россию, потому что Россия не может принять товар с непризнанной территории.
- Странно, а либеральные СМИ постоянно кричат, что у Донбасса прозрачная граница с Россией.
- Да нет! Никакой прозрачной границы там нет. Особенно что касается товаров. Конечно, люди находят какие-то варианты. Транзит идет в Казахстан, Южная Осетия помогает. Но все это одна пятая мощности от того, что могло бы быть. Потому что сам по себе Донбасс — мощнейший промышленный регион, который не только сам себя легко прокормит, но и еще любой другой регион способен прокормить. Но в полную силу он сейчас работать не может. Потому что нет системы перечисления денег. Предприятия не могут друг с другом по безналу рассчитываться. Приходится работать через Киев, а через Киев ты платишь Украине налоги. Получается абсурд. Донбасс мало того, что воюет, так еще и врагу своему налоги платит! Гуманитарная ситуация тяжелая. Но потихоньку все-таки эти проблемы решаются. Вот в России признали паспорта ДНР и ЛНР. Их армия крепнет. Люди там работящие, не дураки, постепенно ищут варианты, как выживать в сложившихся условиях. Там ведь какая проблема? Вся украинская элита сбежала. Приходится руководить людям третьего звена. Это все равно что председатель колхоза вдруг становится губернатором. У нас бы в России это еще ничего, потому что есть аппарат, а там-то никого не осталось. Плюс к тому все миллиардеры, все богатые люди тоже сбежали. Мало, кто готов связать свою судьбу с непризнанными республиками. Почему, собственно, туда и поехал. Руководить было некому.
- А как человек, который приехал из другой страны, способен сразу вникнуть в местную ситуацию?
- Признаюсь, было тяжело. Но все-таки у меня была хорошая подготовка. И я реально помогал. Хотя по большому счету, чтобы во всем разобраться, нужны годы работы. Приходилось действовать с чистого лица. Сегодня приехал — завтра уже принимаешь решения. Что-то удалось, что-то — нет. К тому же ведь я сам туда поехал, никто меня не направлял. И то, что люди меня оценили, это их оценка. Это не из Москвы им прислали разнарядку — слушать Михайлова. Они сами все решали. Потом они предложили мне войти в правительство. И это для меня было тяжелое решение: санкции и так далее. К тому же Донецк три раза украинцы окружали, и не было особых шансов, что удастся выбраться. Помните, я тогда писал, что надо проводить эвакуацию?
- Да, но это ведь было где-то до августа 2014-го?
- Да, в августе ситуация изменилась. Стало понятно, что Россия Донбасс не сдаст. А до августа гарантий никаких не было.
- Все-таки, чем вы там занимались конкретно?
- Я помогал им по организации, по выстраиванию аппарата правительства, помогал с законодательством, с документооборотом. Много было задумок. Я предложил создать штаб по подготовке к зиме, сам его возглавил. Зиму прошли нормально.
- А почему же вы тогда оттуда уехали?
- А потому что попросили.
- Кто попросил?
- Из Москвы.
- Сказали: не нужны в Донбассе российские кадры?
- Да. Во-первых, я был, наверное, слишком заметен. Все таки бывший губернатор. Во-вторых, был взят курс на местные кадры. И что-то мне подсказывает, что и не хотели сильного укрепления местной власти. Ситуация подвешенная. Зачем? Вот, ДНР ведь хотела взять Мариуполь, был бы свой порт...
- Не дали?
- Что значит, не дали? Без России вообще бы все сдали в конце концов. Но да, конкретно, Мариуполь не дали взять. Мне кажется, что Кремль тоже не особо заинтересован в усилении ДНР. Чем сильнее республика, тем с ней трудней взаимодействовать. У людей появляются какие-то свои мысли, ими труднее управлять. Вот такая у Кремля логика. Мне представляется, что эта логика ошибочная. Да, мы помогаем, но кардинального улучшения не происходит. Хотя — могли бы...
- А население как ко всему этому относится? Какое там настроение?
- Настроение выразили 11 мая 2014 года, когда огромные массы народа пошли на референдум и проголосовали за независимость ДНР. Люди вообще хотели голосовать за присоединение к России по Крымскому варианту. Но их вынудили проголосовать только за независимость. Россия тогда была не готова к столь кардинальным шагам. И я точно знаю, что Россия к этому референдуму абсолютно никакого отношения не имела. Мы никак не помогали его проводить. Это была инициатива местных активистов. Люди пришли, выстроились в огромные очереди и часами стояли, чтобы проголосовать.
- То есть люди не хотят жить в новой Украине?
- Да, люди прямо сказали: «Зачем нам это надо?». Конечно, там есть довольно большой процент украинизированного населения, которое согласно жить в Украине.
- Это сколько же процентов?
- Ну, может быть, процентов двадцать-тридцать. Вполне реальные цифры.
- Так это ведь достаточно много.
- Но они в основном уже уехали из Донбасса. Сейчас, после двух лет испытаний, войны, люди в основном говорят: «Да хоть черт лысый, лишь бы не было войны!». Но черта лысого тоже не получится, потому что есть актив, прежде всего — армия ДНР, это те, которые уже не сдадутся, и без военного поражения власть не отдадут. Активная часть населения назад не пойдет.
- На самом деле ведь активная часть все и решает.
- В этой ситуации — да. Это вооруженные люди, и все остальные идут за ними. Так обычно и бывает.
- А вот бытовая жизнь? Как там люди живут?
- По-разному. Там есть прифронтовые районы, где плохо живут. А есть районы, где все спокойно, там лучше, и главная проблема у людей, где заработать.
- Промышленность, все-таки, работает?
- Частично работает. Если бы Россия как-то более активно содействовала, промышленность можно было бы наладить, и это облегчило бы общую ситуацию. Но пока есть то, что есть.
- В ближайшие годы ситуация может измениться?
- Может. Если Соединенные Штаты вдруг примут решение наступать, Украина может попытаться опять решить проблему военным путем. Эта угроза существует, но у украинцев нет большой охоты гибнуть под артобстрелами. Не так много желающих. Тем более, они опасаются, что Россия опять вмешается, и кончится все снова плачевно. Американцы, конечно, могут их заставить из каких-то своих соображений. Такого варианта тоже нельзя исключать. Второй момент — на самой Украине могут начаться какие-то события. Харьков, Одесса — это далеко не такие уж спокойные регионы. Там в любой момент может полыхнуть. Ухудшение экономической ситуации продолжается. Люди в Харькове и Одессе не понимают, с чего они должны так мучиться?
- А так еще хуже, чем у нас?
- Конечно, хуже. Хотя раньше было не сильно хуже. У них часть экономики просто схлопнулась. Потому что она была завязана на Россию. Это дело в основном накрылось. И падение уровня жизни, соответственно, значительное. Поэтому люди в Харькове и не понимают, ради чего они должны страдать? Ради какого-то мифического Евросоюза?
«На Западе постоянно происходит смена власти, а у нас — засели, окопались, пулеметы поставили»
- Евгений Эдуардович, если позволите, несколько вопросов о личной жизни.
- Пожалуйста.
- Двенадцать лет после власти. Чему вы их персонально посвятили? Может, вы посвятили их поискам смысла жизни? Медитации? Иначе взглянули на какие-то житейские вещи? Все таки из губернаторского кабинета жизнь выглядит по-другому, нежели из обычной квартиры.
- У кого как. Но я занимался самообразованием. Восстановился в аспирантуре. Диссертацию, правда, не стал писать, но минимумы кандидатские сдал.
- А какая у вас была тема?
- Деятельность министра земледелия Александра Сергеевича Ермолова, это конец девятнадцатого-начало двадцатого веков. Тогда ведь проходила масштабная аграрная реформа. Тема очень интересная. У Ермолова было несколько книжек по аграрной реформе, и разобраться в ней очень полезно - как тогда все работало.
- А личная жизнь? Мы знаем, что вы сравнительно недавно женились. У вас теперь молодая жена?
- Ну, как молодая? Кандидат биологических наук.
- Судя по фотографии — молодая.
- Ей 35 лет.
- Значит, хорошо выглядит. Ребенок родился...
- Есть такое дело.
- Как вы его назвали?
- Вячеславом.
- А вот такие изменения в личной жизни не повлияли на ваше решение баллотироваться? В том смысле, что не у всех людей личная жизнь идет как бы по второму кругу. В 50 лет — новая семья, маленький ребенок. Все это ведь тоже мощный побудительный импульс? Извините уж за обывательское мнение.
- Основной импульс: у меня все-таки в области были некоторые политические позиции. Сейчас, после Донецка, какого-то серьезного занятия у меня не было. В то же время подошел очередной избирательный цикл. Совершенно понятно, что если я сейчас не приму в нем участие, то через несколько лет мои позиции ослабнут. Неизвестно, что будет через пять лет. А сейчас есть и возможности, и желание. Ввели одномандатные округа, которых раньше не было. Самое время — проявить себя. Это — нормально.
- А как вообще живет бывший губернатор Псковщины? Вам нужно зарабатывать в «поте лица своего», как в Библии сказано, или у вас какие-то накопления есть? Грубо говоря, чем вы зарабатываете на хлеб с маслом?
- Все-таки без работы не сидел. Сначала в администрации президента работал. Там было неплохо. Потом работал гендиректором Научно-исследовательского центра «Строительство», там тоже была очень хорошая зарплата. Плюс, когда я уходил, мне по закону выплатили большую сумму. К тому же каких-то больших денег на себя я никогда не тратил. Вот, скажем, обхожусь без автомобиля.
- Но вы же как публичная фигура в общественном транспорте не можете себе позволить ездить?
- Почему? Езжу, на метро.
- Метро-то ладно. Это в Москве. Там никто никого не знает. А я говорю про Псков. Я тут как-то видел в автобусе бывшего мэра Пскова Прокофьева, мне показалось, он выглядел несколько смущенно.
- Здесь у меня много друзей, и они меня подвозят. К тому же я не так часто и езжу. Ну, раз в день. Позвонил одному, другому, третьему.
- И что, вот так вот они сразу приезжают?
- А что такого? Так было в последние 12 лет. В экстренных случаях пользуюсь такси.
- А живете вы где?
- Недавно купил недалеко от города (в Псковском районе - Е.М.) небольшой домишко в лесу.
- Что значит домишко?
- Ну, небольшой такой двухэтажный коттедж.
- И семью сюда привозите?
- Нет, ребенок все-таки еще маленький, а в доме не все до конца обустроено.
- Но сейчас вы больше все-таки находитесь в Пскове, чем в Москве?
- Да, очень много работы по документам, как я уже и говорил. Потихонечку работаем. Газету вот к 9 мая выпустили. Новый выпуск готовим.
- Вы считаете, что это действенная мера агитации?
- Ну, альтернатив-то все равно нет. На телевидение никто не пустит. Но все, что от нас зависит, мы сделаем.
- А вообще в политической истории страны есть еще бывшие губернаторы, которые вернулись к активной политической деятельности?
- Такого, чтобы кто-то вернулся после проигрыша на пост губернатора, такого не было. Но у нас и выборов нормальных сейчас нет. Есть квазивыборы. А вот вариант, когда бывшие губернаторы возвращаются в политику, - сплошь и рядом. Примеры: Руцкой, Черногоров, Ищенко вот пойдет на выборы мэра Волгограда. И потом, понимаете, у нас до сих пор сохраняется какое-то советское отношение: сняли с работы, и все — человек пропал, исчез, Хрущева сняли и отправили на дачу, только чтобы его никто не видел. Ну, это полный бред! А на Западе политики то проигрывают выборы, то выигрывают. Там ведь постоянно происходит смена власти. И это - хорошо. А у нас — засели, окопались, пулеметы поставили...
- Что ж такое? Почему у нас не как у людей?
- Потому что у нас по существу сохраняется советская система. Это же понятно! С одной стороны, вроде послабления, с другой — гайки закручивают. Зачем? К чему? Непонятно. Я могу понять, что Россия сейчас находится в изоляции, нас пытаются демонизировать. У нас вместо того, чтобы бороться с террористами, начинают бороться с курением, с геями и т. д. Мне кажется, не надо кампанейщины. У нас любое дело доведут до абсурда. Образно говоря, хорошее дело — кукуруза, но зачем ее сеять в Заполярье? Когда начали бороться с алкоголизмом, вырубили виноградники, и сам же Горбачев пришел в ужас. Вот со всей этой кампанейщиной и надо бороться.
- И все-таки, почему избиратель должен за вас вдруг проголосовать? Грубо говоря, чем вы лучше кандидата от «Единой России»?
- Не то чтобы лучше, так вопрос не стоит. Но у меня большой опыт государственной службы и политической деятельности. У меня есть политическая биография. Я могу сказать: вот, ребята, смотрите: я сделал раз-два-три-четыре-семь. Я могу сказать, что по таким-то таким вопросам занял принципиальную позицию. Время сейчас тяжелое. Неизвестно, что завтра будет. И мы должны выбрать тех людей, которые проголосуют за наши интересы. Есть вопросы принципиальные. Помните, коммунисты проголосовали за Беловежские соглашения? Ну, как так могло быть? Сначала их деды устроили переворот, разожгли гражданскую войну, кучу народу угробили, мучили всех построением коммунизма. А потом взяли и в один день все сдали, да еще и проголосовали за это! Ну, так нельзя, ребята! Ладно, вы боитесь идти в окоп, но голосовать-то зачем? Так что, повторюсь, сейчас необходима консолидация всех здоровых сил. Приведу пример из Донбасса. Там, когда назрела беда, все политические партии — и коммунисты, и лимоновцы, и монархисты, - объединились в единый фронт. В момент кризиса нужно выдвигать людей, которые объединяют и борются за общие интересы. Поэтому, пусть выборы будут жесткими, но не будем забывать слова кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно». Все-таки завтра выборы закончатся, и нам придется вместе жить и работать.
Беседовал Александр Донецкий
- Давайте вернемся к вашему недавнему прошлому, к событиям на Донбассе. Вы один из немногих известных государственных деятелей (все-таки бывший губернатор), который решился поехать на Донбасс.
- Да прямо скажем: я там один был из известных.
- Да, и тогда, если смотреть телевизор, складывалось впечатление, что мы живем в Донбассе. Сейчас Украина фактически исчезла из информационного пространства, если не считать ток-шоу и каких-то киевских скандалов. Что сейчас-то в Донбассе происходит? А то обыватель несколько обескуражен. Сначала его «грузили-грузили» Донбассом, а теперь — тишина.
- Там все находится в подвешенном состоянии. Стабилизирует ситуацию армия ДНР. Все-таки, когда все начиналось в 2014 году, Россия фактически не помогала. К осени стала помогать серьёзно. (Кое-какая значимая помощь пошла с середины июня - Е.М.) В результате — «подвесили» всю ситуацию. Как мне представляется, есть иллюзорная надежда, что в размен на признание присоединения Крыма наши готовы в какой-то степени вернуть Донбасс Украине. На каких-то таких условиях, чтобы это выглядело прилично. Может быть, с гарантией сохранения армии ДНР и ЛНР. Чтобы не было каких-то расправ и прочего. Посмотрите, как показывает Донбасс наше телевидение. С одной стороны, показывают обстрелы мирного населения. С другой — вот мы привезли очередной грузовик чего-то.
- В последнее время и этого не показывают.
- Да, сплошной негативизм, мол, все на Донбассе плохо, тоже не очень выгодно показывать. Тяжелой ситуацией в Донбассе пользуются силы, которые против России, как извне, так и внутри страны. Негатива и вправду хватает. Было бы странно, если бы его не было. Блокадная территория, на военном положении, где кадров гражданского управления долгое время катастрофически не хватало. Ну, представьте, в блокаде сидеть! Там есть, к примеру, железная дорога из Донецка в Ростов-на-Дону, но по ней поезда не ходят. Потому что РЖД боится поезда пускать. Или заводы не могут пустить свой товар в Россию, потому что Россия не может принять товар с непризнанной территории.
- Странно, а либеральные СМИ постоянно кричат, что у Донбасса прозрачная граница с Россией.
- Да нет! Никакой прозрачной границы там нет. Особенно что касается товаров. Конечно, люди находят какие-то варианты. Транзит идет в Казахстан, Южная Осетия помогает. Но все это одна пятая мощности от того, что могло бы быть. Потому что сам по себе Донбасс — мощнейший промышленный регион, который не только сам себя легко прокормит, но и еще любой другой регион способен прокормить. Но в полную силу он сейчас работать не может. Потому что нет системы перечисления денег. Предприятия не могут друг с другом по безналу рассчитываться. Приходится работать через Киев, а через Киев ты платишь Украине налоги. Получается абсурд. Донбасс мало того, что воюет, так еще и врагу своему налоги платит! Гуманитарная ситуация тяжелая. Но потихоньку все-таки эти проблемы решаются. Вот в России признали паспорта ДНР и ЛНР. Их армия крепнет. Люди там работящие, не дураки, постепенно ищут варианты, как выживать в сложившихся условиях. Там ведь какая проблема? Вся украинская элита сбежала. Приходится руководить людям третьего звена. Это все равно что председатель колхоза вдруг становится губернатором. У нас бы в России это еще ничего, потому что есть аппарат, а там-то никого не осталось. Плюс к тому все миллиардеры, все богатые люди тоже сбежали. Мало, кто готов связать свою судьбу с непризнанными республиками. Почему, собственно, туда и поехал. Руководить было некому.
- А как человек, который приехал из другой страны, способен сразу вникнуть в местную ситуацию?
- Признаюсь, было тяжело. Но все-таки у меня была хорошая подготовка. И я реально помогал. Хотя по большому счету, чтобы во всем разобраться, нужны годы работы. Приходилось действовать с чистого лица. Сегодня приехал — завтра уже принимаешь решения. Что-то удалось, что-то — нет. К тому же ведь я сам туда поехал, никто меня не направлял. И то, что люди меня оценили, это их оценка. Это не из Москвы им прислали разнарядку — слушать Михайлова. Они сами все решали. Потом они предложили мне войти в правительство. И это для меня было тяжелое решение: санкции и так далее. К тому же Донецк три раза украинцы окружали, и не было особых шансов, что удастся выбраться. Помните, я тогда писал, что надо проводить эвакуацию?
- Да, но это ведь было где-то до августа 2014-го?
- Да, в августе ситуация изменилась. Стало понятно, что Россия Донбасс не сдаст. А до августа гарантий никаких не было.
- Все-таки, чем вы там занимались конкретно?
- Я помогал им по организации, по выстраиванию аппарата правительства, помогал с законодательством, с документооборотом. Много было задумок. Я предложил создать штаб по подготовке к зиме, сам его возглавил. Зиму прошли нормально.
- А почему же вы тогда оттуда уехали?
- А потому что попросили.
- Кто попросил?
- Из Москвы.
- Сказали: не нужны в Донбассе российские кадры?
- Да. Во-первых, я был, наверное, слишком заметен. Все таки бывший губернатор. Во-вторых, был взят курс на местные кадры. И что-то мне подсказывает, что и не хотели сильного укрепления местной власти. Ситуация подвешенная. Зачем? Вот, ДНР ведь хотела взять Мариуполь, был бы свой порт...
- Не дали?
- Что значит, не дали? Без России вообще бы все сдали в конце концов. Но да, конкретно, Мариуполь не дали взять. Мне кажется, что Кремль тоже не особо заинтересован в усилении ДНР. Чем сильнее республика, тем с ней трудней взаимодействовать. У людей появляются какие-то свои мысли, ими труднее управлять. Вот такая у Кремля логика. Мне представляется, что эта логика ошибочная. Да, мы помогаем, но кардинального улучшения не происходит. Хотя — могли бы...
- А население как ко всему этому относится? Какое там настроение?
- Настроение выразили 11 мая 2014 года, когда огромные массы народа пошли на референдум и проголосовали за независимость ДНР. Люди вообще хотели голосовать за присоединение к России по Крымскому варианту. Но их вынудили проголосовать только за независимость. Россия тогда была не готова к столь кардинальным шагам. И я точно знаю, что Россия к этому референдуму абсолютно никакого отношения не имела. Мы никак не помогали его проводить. Это была инициатива местных активистов. Люди пришли, выстроились в огромные очереди и часами стояли, чтобы проголосовать.
- То есть люди не хотят жить в новой Украине?
- Да, люди прямо сказали: «Зачем нам это надо?». Конечно, там есть довольно большой процент украинизированного населения, которое согласно жить в Украине.
- Это сколько же процентов?
- Ну, может быть, процентов двадцать-тридцать. Вполне реальные цифры.
- Так это ведь достаточно много.
- Но они в основном уже уехали из Донбасса. Сейчас, после двух лет испытаний, войны, люди в основном говорят: «Да хоть черт лысый, лишь бы не было войны!». Но черта лысого тоже не получится, потому что есть актив, прежде всего — армия ДНР, это те, которые уже не сдадутся, и без военного поражения власть не отдадут. Активная часть населения назад не пойдет.
- На самом деле ведь активная часть все и решает.
- В этой ситуации — да. Это вооруженные люди, и все остальные идут за ними. Так обычно и бывает.
- А вот бытовая жизнь? Как там люди живут?
- По-разному. Там есть прифронтовые районы, где плохо живут. А есть районы, где все спокойно, там лучше, и главная проблема у людей, где заработать.
- Промышленность, все-таки, работает?
- Частично работает. Если бы Россия как-то более активно содействовала, промышленность можно было бы наладить, и это облегчило бы общую ситуацию. Но пока есть то, что есть.
- В ближайшие годы ситуация может измениться?
- Может. Если Соединенные Штаты вдруг примут решение наступать, Украина может попытаться опять решить проблему военным путем. Эта угроза существует, но у украинцев нет большой охоты гибнуть под артобстрелами. Не так много желающих. Тем более, они опасаются, что Россия опять вмешается, и кончится все снова плачевно. Американцы, конечно, могут их заставить из каких-то своих соображений. Такого варианта тоже нельзя исключать. Второй момент — на самой Украине могут начаться какие-то события. Харьков, Одесса — это далеко не такие уж спокойные регионы. Там в любой момент может полыхнуть. Ухудшение экономической ситуации продолжается. Люди в Харькове и Одессе не понимают, с чего они должны так мучиться?
- А так еще хуже, чем у нас?
- Конечно, хуже. Хотя раньше было не сильно хуже. У них часть экономики просто схлопнулась. Потому что она была завязана на Россию. Это дело в основном накрылось. И падение уровня жизни, соответственно, значительное. Поэтому люди в Харькове и не понимают, ради чего они должны страдать? Ради какого-то мифического Евросоюза?
«На Западе постоянно происходит смена власти, а у нас — засели, окопались, пулеметы поставили»
- Евгений Эдуардович, если позволите, несколько вопросов о личной жизни.
- Пожалуйста.
- Двенадцать лет после власти. Чему вы их персонально посвятили? Может, вы посвятили их поискам смысла жизни? Медитации? Иначе взглянули на какие-то житейские вещи? Все таки из губернаторского кабинета жизнь выглядит по-другому, нежели из обычной квартиры.
- У кого как. Но я занимался самообразованием. Восстановился в аспирантуре. Диссертацию, правда, не стал писать, но минимумы кандидатские сдал.
- А какая у вас была тема?
- Деятельность министра земледелия Александра Сергеевича Ермолова, это конец девятнадцатого-начало двадцатого веков. Тогда ведь проходила масштабная аграрная реформа. Тема очень интересная. У Ермолова было несколько книжек по аграрной реформе, и разобраться в ней очень полезно - как тогда все работало.
- А личная жизнь? Мы знаем, что вы сравнительно недавно женились. У вас теперь молодая жена?
- Ну, как молодая? Кандидат биологических наук.
- Судя по фотографии — молодая.
- Ей 35 лет.
- Значит, хорошо выглядит. Ребенок родился...
- Есть такое дело.
- Как вы его назвали?
- Вячеславом.
- А вот такие изменения в личной жизни не повлияли на ваше решение баллотироваться? В том смысле, что не у всех людей личная жизнь идет как бы по второму кругу. В 50 лет — новая семья, маленький ребенок. Все это ведь тоже мощный побудительный импульс? Извините уж за обывательское мнение.
- Основной импульс: у меня все-таки в области были некоторые политические позиции. Сейчас, после Донецка, какого-то серьезного занятия у меня не было. В то же время подошел очередной избирательный цикл. Совершенно понятно, что если я сейчас не приму в нем участие, то через несколько лет мои позиции ослабнут. Неизвестно, что будет через пять лет. А сейчас есть и возможности, и желание. Ввели одномандатные округа, которых раньше не было. Самое время — проявить себя. Это — нормально.
- А как вообще живет бывший губернатор Псковщины? Вам нужно зарабатывать в «поте лица своего», как в Библии сказано, или у вас какие-то накопления есть? Грубо говоря, чем вы зарабатываете на хлеб с маслом?
- Все-таки без работы не сидел. Сначала в администрации президента работал. Там было неплохо. Потом работал гендиректором Научно-исследовательского центра «Строительство», там тоже была очень хорошая зарплата. Плюс, когда я уходил, мне по закону выплатили большую сумму. К тому же каких-то больших денег на себя я никогда не тратил. Вот, скажем, обхожусь без автомобиля.
- Но вы же как публичная фигура в общественном транспорте не можете себе позволить ездить?
- Почему? Езжу, на метро.
- Метро-то ладно. Это в Москве. Там никто никого не знает. А я говорю про Псков. Я тут как-то видел в автобусе бывшего мэра Пскова Прокофьева, мне показалось, он выглядел несколько смущенно.
- Здесь у меня много друзей, и они меня подвозят. К тому же я не так часто и езжу. Ну, раз в день. Позвонил одному, другому, третьему.
- И что, вот так вот они сразу приезжают?
- А что такого? Так было в последние 12 лет. В экстренных случаях пользуюсь такси.
- А живете вы где?
- Недавно купил недалеко от города (в Псковском районе - Е.М.) небольшой домишко в лесу.
- Что значит домишко?
- Ну, небольшой такой двухэтажный коттедж.
- И семью сюда привозите?
- Нет, ребенок все-таки еще маленький, а в доме не все до конца обустроено.
- Но сейчас вы больше все-таки находитесь в Пскове, чем в Москве?
- Да, очень много работы по документам, как я уже и говорил. Потихонечку работаем. Газету вот к 9 мая выпустили. Новый выпуск готовим.
- Вы считаете, что это действенная мера агитации?
- Ну, альтернатив-то все равно нет. На телевидение никто не пустит. Но все, что от нас зависит, мы сделаем.
- А вообще в политической истории страны есть еще бывшие губернаторы, которые вернулись к активной политической деятельности?
- Такого, чтобы кто-то вернулся после проигрыша на пост губернатора, такого не было. Но у нас и выборов нормальных сейчас нет. Есть квазивыборы. А вот вариант, когда бывшие губернаторы возвращаются в политику, - сплошь и рядом. Примеры: Руцкой, Черногоров, Ищенко вот пойдет на выборы мэра Волгограда. И потом, понимаете, у нас до сих пор сохраняется какое-то советское отношение: сняли с работы, и все — человек пропал, исчез, Хрущева сняли и отправили на дачу, только чтобы его никто не видел. Ну, это полный бред! А на Западе политики то проигрывают выборы, то выигрывают. Там ведь постоянно происходит смена власти. И это - хорошо. А у нас — засели, окопались, пулеметы поставили...
- Что ж такое? Почему у нас не как у людей?
- Потому что у нас по существу сохраняется советская система. Это же понятно! С одной стороны, вроде послабления, с другой — гайки закручивают. Зачем? К чему? Непонятно. Я могу понять, что Россия сейчас находится в изоляции, нас пытаются демонизировать. У нас вместо того, чтобы бороться с террористами, начинают бороться с курением, с геями и т. д. Мне кажется, не надо кампанейщины. У нас любое дело доведут до абсурда. Образно говоря, хорошее дело — кукуруза, но зачем ее сеять в Заполярье? Когда начали бороться с алкоголизмом, вырубили виноградники, и сам же Горбачев пришел в ужас. Вот со всей этой кампанейщиной и надо бороться.
- И все-таки, почему избиратель должен за вас вдруг проголосовать? Грубо говоря, чем вы лучше кандидата от «Единой России»?
- Не то чтобы лучше, так вопрос не стоит. Но у меня большой опыт государственной службы и политической деятельности. У меня есть политическая биография. Я могу сказать: вот, ребята, смотрите: я сделал раз-два-три-четыре-семь. Я могу сказать, что по таким-то таким вопросам занял принципиальную позицию. Время сейчас тяжелое. Неизвестно, что завтра будет. И мы должны выбрать тех людей, которые проголосуют за наши интересы. Есть вопросы принципиальные. Помните, коммунисты проголосовали за Беловежские соглашения? Ну, как так могло быть? Сначала их деды устроили переворот, разожгли гражданскую войну, кучу народу угробили, мучили всех построением коммунизма. А потом взяли и в один день все сдали, да еще и проголосовали за это! Ну, так нельзя, ребята! Ладно, вы боитесь идти в окоп, но голосовать-то зачем? Так что, повторюсь, сейчас необходима консолидация всех здоровых сил. Приведу пример из Донбасса. Там, когда назрела беда, все политические партии — и коммунисты, и лимоновцы, и монархисты, - объединились в единый фронт. В момент кризиса нужно выдвигать людей, которые объединяют и борются за общие интересы. Поэтому, пусть выборы будут жесткими, но не будем забывать слова кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно». Все-таки завтра выборы закончатся, и нам придется вместе жить и работать.
Беседовал Александр Донецкий