Неслучайный выбор. Взгляды Айн Рэнд как портрет американского мыслителя
В России очень распространено мнение о том, что «нашу страну» никто не видит, такой какова она на самом деле.
Никто не знает России. Вероятно, для того, чтобы узнать Россию, нужно прожить здесь всю жизнь и на склоне лет подозвать внука со легендарным стаканом воды в руках и открыть ему страшную тайну: «Теперь-то я знаю эту страну». Но это и всё. За этим по сценарию следует сразу же испустить дух.
Пример, безусловно, достойный подражания. Однако мы отвлеклись.
Допустим России никто не знает. А знают ли у нас Америку?
Все вокруг любят говорить о недосягаемом гегемоне в менторском тоне, комментировать и через губу давать ценные советы. Америка то - Америка сё. Клинтон плохая, Трамп – молодец. Олигархия-охлократия, на раз-два рассчитайсь!
Но, позвольте, несмотря ни на какие наветы и сомнения, Америка остается главным мировым источником новостей, а также оформителем экономической, политической и социальной повестки в масштабах всей Земли. Как бы мы всё это себе не представляли за пределами США.
Допустим, никто не знает истинной России. Вопрос: знаем ли мы истинную Америку? Вне пропаганды, сплетен, измышлений, Голливуда и лжи. Ту Америку, с Великими идеалами и Великими людьми, которые ее сформировали, как нацию.
Похоже, этой Америки у нас не знают.
Не ставя себе задачу полностью закрыть эту брешь в знаниях, попытаемся в небольшой серии материалов вспомнить главных действующих лиц американской истории XX века – первой половины XXI веков.
Начнем мы с одной из наиболее влиятельных и наиболее спорных фигур пантеона американских идеологов Айн Рэнд.
*****
“Every living species has a way of survival demanded by its nature,” Galt insisted. “I swear by my life, and my love of it, that I will never live for the sake of another man, nor ask another man to live for mine.”
Можно прочитать тысячу страниц биографий американских бизнесменов или гору книг о капитализме, а лучше всё равно не скажешь. Это цитата из культового произведения Айн Ранд «Atlas Shrugged», которое у нас переводят обычно, как «Атлант расправил плечи». Атлас, тем не менее, плечами пожимает. Разница существенная.
Точнее цитата принадлежит перу уроженке Санкт-Петербурга Алисе Зиновьевне Розенбаум, также известной под никнеймом Айн Ранд.
Самый влиятельный американский идеолог объективизма родился в далекой, холодной стране и только в 1926 году перебрался-таки за океан, где обрел родину, славу и заложил основы популярной философии современной Америки.
Мы обойдем вниманием ее биографию, несмотря на ее вызывающую кинематографичность и некоторые голливудские же нестыковски. Архитектор, выстраивающий взлет ее популярности, явно страдал тем же синдромом монтажера, что и большая часть сценаристов блокбастеров 80-х. Все остроумные ходы буквально висят над логической бездной.
Писать именно о ней не имеет смысла по двум причинам. Во-первых, её личности и без того уделяют непропорционально много внимания. Все кому не лень выпускают её биографии. Пионером стал Джеймс Бейкер, всего лишь через 5 лет после ее смерти подготовивший к выпуску капитальное Житие. Всех желающих ознакомится с канонической версией с удовольствием направляем в эту сторону.
Во-вторых, есть обоснованные сомнения в авторстве всего написанного ей. Пресловутое «окружение» было не менее талантливо, чем авторесса, да и политическую потребность чувствовало лучше нее. Кроме того, есть прямые свидетельства подлога, разбираться в коих нет особенного желания.
Хорошо известен эффект, произведенный за океаном литературной деятельностью хрупкой, внешне невзрачной женщины. Ее с удовольствием цитируют все современные вершители судеб и обитатели телевизора: от Раша Лимбо до Аллена Гринспена и Стивена Кинга.
Есть партия Айн Рэнд, есть литературные продолжатели движения объективизма, есть, в конце концов, научные центры разработки ее идей. Авторы блестящей игры BioShock построили сюжет вокруг«Atlas Shrugged».
Примеры можно множить бесконечно, понятно, что она уже часть ландшафта великой страны.
Таким образом мы не будем углубляться в дебри биографии Ранд, а деконструируем сам объективизм. В меру сил и умений.
Начнем с философского аспекта работ писательницы.
Надо заметить, профессиональное философское сообщество отказывает урожденной Розенбаум в праве называть свои труды философскими — главным образом на основании вопиющей безграмотности автора.
Если кто-нибудь из читающих эти строки пробовал всерьез разбирать головные построения Ранд, он рано или поздно обнаружит, что у нее совершенно отсутствует логика. Вопросы формальной логики никогда особенно не заботили автора.
Например, у нее встречается не одно, а два различных определения «разумности», одно из которых предполагает, что «разумность» это просто нечто, приносящее счастье. Не густо. Ее последователи в ответ на критику придумали ещё пару определений «разумности», но те уже не считаются каноничными.
Дама света не разделяет такие понятия, как «смысл» и «значение», т. е. предмет и то, что мы о нем знаем. Это подразумевает следующее: толком не получится дать ни одной дефиниции, которую нельзя бы было опровергнуть.
Ранд не признавала символистскую логику и считала её оторванной от реальности субъективной игрой, как и, например, математика.
До конца жизни писательница сопротивлялась идее бесконечности в математическом анализе на основании того, что ничто бесконечное просто не укладывалось в её, как бы, аристотелевскую доктрину. Чтобы обойти это чудовищное противоречие, один из ее последователей отговаривался следующим: бесконечность имеет конец, который находится там, где считающий перестаёт считать. «Испания, XII век».
Вообще, Алису Зиновьевну несло: так она выступала против квантовой физики на основании того, что видела в ней "дурное влияние Канта". Тут уже вообще ох.
Казалось бы всё это не имеет прямого отношения к обсуждаемым ей вопросам: свободы личности и морального эгоизма. На самом же деле на горизонте брезжит дилемма: как доказать приоритет личного выбора и тотального эгоизма?
Выходит не очень. Разные части паззла Ранд, такие как "объективная реальность, рационализм, капитализм и эгоизм" не находят места в одном стойле.
Она умеет правдоподобно подгонять ответы к прикладным задачам в нужное место и время без попытки как-то обосновать этот выбор.
Философия Айн Рэнд легче всего принимается подростками, для которых индивидуализм — это есть сладкое, спорить с родителями и включать музыку на полную громкость. На таких аксиомах глава объективизма и строит свою политическую философию.
В политике проблем тоже хватает.
Толстенные талмуды ее беллетристики полны метафизических построений, никак не основанных на практической жизни. Людям предлагается, хотят они того или нет, поступиться многим ради некого идеала, видимого только опытным глазом Ранд.
Она полностью игнорирует богатейшую американскую статистическую и социологическую традицию, разрабатывая некоторую идеалистическую сказку с несчастливым концом. Ни капиталисты, ни нацисты, ни коммунисты, ни даже Пол Пот даже рядом не стояли с полетом фантазии «Алисы Зиновьевны».
Центральной для политической идеологии Ранд является идея свободного рыночного капитализма Laissez-faire. Это высшая форма экономической организации, сталкивается с той проблемой, что без вмешательства государства частные лица во главе корпораций вполне склонны топить экономику ради достаточно небольшой личной выгоды. В случае даже небольших отклонений от курса иногда приводит к катастрофическим последствиям.
Первая попытка ввести полноценный Laissez-faire работала ровно до первого неурожая, после чего привела к массовому голоду, пока государству не пришлось вмешаться чтобы снизить цены на продукты. С тех пор сценарий повторяется практически идентичным образом на примере большинства финансовых кризисов - так что надо признать, что по крайней мере на данный момент смешанная экономика много раз эффективнее неконтролируемого свободного рынка.
Однако, даже если обойти невозможность экономической реализации, остается проблема с реализацией судебной и исполнительной власти. Утопия Рэнд предполагает специальное государство, которое поддерживало само от себя поддерживало права граждан, неприкосновенность частной собственности, предотвращало бы насилие, решало административные задачи. Но это предполагает вмешательство государства в частную жизнь, а так не должно быть.
Или, например, как платить налоги, за счет чего жить? Если слушать Рэнд – налоги тоже зло. Можно конечно было бы построить систему, которая решала бы подобные вопросы коллективно, но это уже предполагает частичный отказ от собственности. Тогда модель начинает походить на социализм. Самый большой жупел для авторессы.
Многие главы корпораций действительно пытались строить свои компании по её модели. Известен опыт компании «Sears», сети супермаркетов, где главам отделений было специально предписано действовать из собственной выгоды, в надежде что невидимая рука рынка сама выкинет наиболее неразумных, а остальные, проникнувшись максимальным рационализмом, выведут компанию на верхушку своего рыночного сектора.
Получилось, как вы понимаете, с точностью до наоборот: между отделениями началась масштабная междоусобная война за ресурсы и финансирование, пока большая часть сотрудников массово не перешла работать на конкурентов, а «Sears» за пять лет практически обанкротился.
Сама она никогда в жизни не открывала бизнесы и, такое чувство, не знала даже, как это можно было бы устроить.
Дело в том, что реальные экономические модели, в отличие от умозрительных догматических, время от времени проходят ревизию и анализ. Этот анализ свидетельствует, что люди в массе своей не только иррациональны, не только склонны действовать сообща, но и в целом предпочитают альтруистичные действия эгоистичным, там, где это возможно без прямого вреда для них. И со значимой моральной компенсацией.
Поговорим об этике Рэнд.
Самое банальное этическое противоречие можно найти в романе "Fountainhead": когда архитектор Роарк уничтожает собственное здание, нам предлагается поверить, что он возвращает себе законные права на видение проекта. Но разве этот проект принадлежит одному ему? Как быть с людьми, которые его финансировали, то есть будущих жильцов, уже выкупивших квартиры, внезапно ставшие грудой железобетона? Что насчет строителей, которые работали над зданием совершенно физически рискуя жизнью во время работы?
Роарк не принимает в расчёт их совершенно рациональные интересы: его подают как единоличного владельца всего проекта на основании одной задумки, а вопрос реализации игнорируется, как второстепенный. Более того: из всех возможных вариантов дальнейших действий он выбирает максимально разрушительный.
Роарка, конечно, оправдывают — очередной совершенно невозможный в реальном мире сценарий. Но такова была позиция Рэнд по поводу искусства в целом — везде должны быть позитив, идеологическая выверенность и хеппи-энды.
Концепция морального эгоизма просто не может прийти к какой угодно функционирующей модели общества, поскольку она постулирует совершенно абсурдный уровень независимости людей друга от друга. Можно себе представить людей с идеями и амбициями Джона Галта, протагониста «Atlas Shrugged», которым нужно, допустим, присматривать за детьми в яслях? Айн Рэнд просто игнорирует подобные вопросы, закидывая их крупными лозунгами индивидуальной свободы и личного героизма.
К примеру, есть проблема владения землей. Капиталистическая доктрина утверждает некоторый абсолютизм частной собственности: земля кому-то принадлежит, и должна передаваться путем наследственности, пока не будет продана кому-то еще. Однако, земля (базовый ресурс), куда ни ткни, переходила из рук в руки десятки раз недвусмысленно насильственным путем. В чем тогда заключается оправдание текущего владения землей? Должна ли она быть перераспределена? Автор обходит этот вопрос, утверждая, что землю можно и нужно забирать себе, если у соседа там помидоры, а вы собираетесь построить автомобильный завод.
Такое предположение лишает смысла само понятие владения. В чем тогда смысл «владения» и, шире, частной собственности?
Поскольку никакого «большого» морального пути Рэнд не предлагает, становится ясно: ее мораль может существовать только в форме противоречия существующим нормам. Иначе, нечего критиковать, осмысленно или бессмысленно не так важно.
Не удивительно, что сама «Алиса Зиновьевна» не следовала абсолютно ничему из того, что проповедовала. Утверждая, что государственная помощь не должна оказываться тому, кто её не заслуживает, она долгое время получала пособие по безработице, используя поддельные документы.
Будучи замужем, она завела себе молодого женатого любовника, и, находясь с ним в гласных и открытых всем отношениях, она тем не менее обвиняла его в полном моральном упадке и разложении, когда выяснилось, что он тоже нашел себе молодую любовницу. Критике подверглась, кстати, и жена любовника, за то, что вовремя не сообщила Рэнд о происходящем. Пир духа.
"I am done with the monster of “we,” the word of serfdom, of plunder, of misery, falsehood and shame. And now I see the face of god, and I raise this god over the earth, this god whom men have sought since men came into being, this god who will grant them joy and peace and pride. This god, this one word: I."
Мы начали с одной из самых цитируемых фраз героев произведений Айн Рэнд, а закончим цитатой, раскрывающей ее творческое кредо.
«Я это Бог». И все дела.
Несмотря на многочисленные попытки сшить лоскутное одеяло объективизма, оно неуклонно разлагается на, как поется в известной песне, «плесень и мёд». Никакой единой политической, философской или этической системы во всем написанном не наблюдается. Есть наглая попытка эксплуатации художественных образов и американской мечты в целях узурпации зрительского внимания.
Как говорил Шопенгауэр: «не важно, что вы говорите, главное – говорите это громко».
Айн Рэнд говорила чрезвычайно громко, даже излишне громко.
Ее появление – первый случай создания современного американского экономического сектанства.
Выбор на нее пал не случайно. Часто можно слышать рассуждения о её «русских» корнях и ненастоящей американскости.
Во-первых сложно найти американского американца, жившего в первой половине XX века в США. Для этого нужно переместиться на 50 лет вперед и выбор будет невелик.
Во-вторых, и тут мы подходим к самому главному, американец – не столько национальность, сколько определенный тип личности.
Здесь никто не может поспорить: Рэнд была 100% американкой.
В России очень распространено мнение о том, что «нашу страну» никто не видит, такой какова она на самом деле.
Никто не знает России. Вероятно, для того, чтобы узнать Россию, нужно прожить здесь всю жизнь и на склоне лет подозвать внука со легендарным стаканом воды в руках и открыть ему страшную тайну: «Теперь-то я знаю эту страну». Но это и всё. За этим по сценарию следует сразу же испустить дух.
Пример, безусловно, достойный подражания. Однако мы отвлеклись.
Допустим России никто не знает. А знают ли у нас Америку?
Все вокруг любят говорить о недосягаемом гегемоне в менторском тоне, комментировать и через губу давать ценные советы. Америка то - Америка сё. Клинтон плохая, Трамп – молодец. Олигархия-охлократия, на раз-два рассчитайсь!
Но, позвольте, несмотря ни на какие наветы и сомнения, Америка остается главным мировым источником новостей, а также оформителем экономической, политической и социальной повестки в масштабах всей Земли. Как бы мы всё это себе не представляли за пределами США.
Допустим, никто не знает истинной России. Вопрос: знаем ли мы истинную Америку? Вне пропаганды, сплетен, измышлений, Голливуда и лжи. Ту Америку, с Великими идеалами и Великими людьми, которые ее сформировали, как нацию.
Похоже, этой Америки у нас не знают.
Не ставя себе задачу полностью закрыть эту брешь в знаниях, попытаемся в небольшой серии материалов вспомнить главных действующих лиц американской истории XX века – первой половины XXI веков.
Начнем мы с одной из наиболее влиятельных и наиболее спорных фигур пантеона американских идеологов Айн Рэнд.
*****
“Every living species has a way of survival demanded by its nature,” Galt insisted. “I swear by my life, and my love of it, that I will never live for the sake of another man, nor ask another man to live for mine.”
Можно прочитать тысячу страниц биографий американских бизнесменов или гору книг о капитализме, а лучше всё равно не скажешь. Это цитата из культового произведения Айн Ранд «Atlas Shrugged», которое у нас переводят обычно, как «Атлант расправил плечи». Атлас, тем не менее, плечами пожимает. Разница существенная.
Точнее цитата принадлежит перу уроженке Санкт-Петербурга Алисе Зиновьевне Розенбаум, также известной под никнеймом Айн Ранд.
Самый влиятельный американский идеолог объективизма родился в далекой, холодной стране и только в 1926 году перебрался-таки за океан, где обрел родину, славу и заложил основы популярной философии современной Америки.
Мы обойдем вниманием ее биографию, несмотря на ее вызывающую кинематографичность и некоторые голливудские же нестыковски. Архитектор, выстраивающий взлет ее популярности, явно страдал тем же синдромом монтажера, что и большая часть сценаристов блокбастеров 80-х. Все остроумные ходы буквально висят над логической бездной.
Писать именно о ней не имеет смысла по двум причинам. Во-первых, её личности и без того уделяют непропорционально много внимания. Все кому не лень выпускают её биографии. Пионером стал Джеймс Бейкер, всего лишь через 5 лет после ее смерти подготовивший к выпуску капитальное Житие. Всех желающих ознакомится с канонической версией с удовольствием направляем в эту сторону.
Во-вторых, есть обоснованные сомнения в авторстве всего написанного ей. Пресловутое «окружение» было не менее талантливо, чем авторесса, да и политическую потребность чувствовало лучше нее. Кроме того, есть прямые свидетельства подлога, разбираться в коих нет особенного желания.
Хорошо известен эффект, произведенный за океаном литературной деятельностью хрупкой, внешне невзрачной женщины. Ее с удовольствием цитируют все современные вершители судеб и обитатели телевизора: от Раша Лимбо до Аллена Гринспена и Стивена Кинга.
Есть партия Айн Рэнд, есть литературные продолжатели движения объективизма, есть, в конце концов, научные центры разработки ее идей. Авторы блестящей игры BioShock построили сюжет вокруг«Atlas Shrugged».
Примеры можно множить бесконечно, понятно, что она уже часть ландшафта великой страны.
Таким образом мы не будем углубляться в дебри биографии Ранд, а деконструируем сам объективизм. В меру сил и умений.
Начнем с философского аспекта работ писательницы.
Надо заметить, профессиональное философское сообщество отказывает урожденной Розенбаум в праве называть свои труды философскими — главным образом на основании вопиющей безграмотности автора.
Если кто-нибудь из читающих эти строки пробовал всерьез разбирать головные построения Ранд, он рано или поздно обнаружит, что у нее совершенно отсутствует логика. Вопросы формальной логики никогда особенно не заботили автора.
Например, у нее встречается не одно, а два различных определения «разумности», одно из которых предполагает, что «разумность» это просто нечто, приносящее счастье. Не густо. Ее последователи в ответ на критику придумали ещё пару определений «разумности», но те уже не считаются каноничными.
Дама света не разделяет такие понятия, как «смысл» и «значение», т. е. предмет и то, что мы о нем знаем. Это подразумевает следующее: толком не получится дать ни одной дефиниции, которую нельзя бы было опровергнуть.
Ранд не признавала символистскую логику и считала её оторванной от реальности субъективной игрой, как и, например, математика.
До конца жизни писательница сопротивлялась идее бесконечности в математическом анализе на основании того, что ничто бесконечное просто не укладывалось в её, как бы, аристотелевскую доктрину. Чтобы обойти это чудовищное противоречие, один из ее последователей отговаривался следующим: бесконечность имеет конец, который находится там, где считающий перестаёт считать. «Испания, XII век».
Вообще, Алису Зиновьевну несло: так она выступала против квантовой физики на основании того, что видела в ней "дурное влияние Канта". Тут уже вообще ох.
Казалось бы всё это не имеет прямого отношения к обсуждаемым ей вопросам: свободы личности и морального эгоизма. На самом же деле на горизонте брезжит дилемма: как доказать приоритет личного выбора и тотального эгоизма?
Выходит не очень. Разные части паззла Ранд, такие как "объективная реальность, рационализм, капитализм и эгоизм" не находят места в одном стойле.
Она умеет правдоподобно подгонять ответы к прикладным задачам в нужное место и время без попытки как-то обосновать этот выбор.
Философия Айн Рэнд легче всего принимается подростками, для которых индивидуализм — это есть сладкое, спорить с родителями и включать музыку на полную громкость. На таких аксиомах глава объективизма и строит свою политическую философию.
В политике проблем тоже хватает.
Толстенные талмуды ее беллетристики полны метафизических построений, никак не основанных на практической жизни. Людям предлагается, хотят они того или нет, поступиться многим ради некого идеала, видимого только опытным глазом Ранд.
Она полностью игнорирует богатейшую американскую статистическую и социологическую традицию, разрабатывая некоторую идеалистическую сказку с несчастливым концом. Ни капиталисты, ни нацисты, ни коммунисты, ни даже Пол Пот даже рядом не стояли с полетом фантазии «Алисы Зиновьевны».
Центральной для политической идеологии Ранд является идея свободного рыночного капитализма Laissez-faire. Это высшая форма экономической организации, сталкивается с той проблемой, что без вмешательства государства частные лица во главе корпораций вполне склонны топить экономику ради достаточно небольшой личной выгоды. В случае даже небольших отклонений от курса иногда приводит к катастрофическим последствиям.
Первая попытка ввести полноценный Laissez-faire работала ровно до первого неурожая, после чего привела к массовому голоду, пока государству не пришлось вмешаться чтобы снизить цены на продукты. С тех пор сценарий повторяется практически идентичным образом на примере большинства финансовых кризисов - так что надо признать, что по крайней мере на данный момент смешанная экономика много раз эффективнее неконтролируемого свободного рынка.
Однако, даже если обойти невозможность экономической реализации, остается проблема с реализацией судебной и исполнительной власти. Утопия Рэнд предполагает специальное государство, которое поддерживало само от себя поддерживало права граждан, неприкосновенность частной собственности, предотвращало бы насилие, решало административные задачи. Но это предполагает вмешательство государства в частную жизнь, а так не должно быть.
Или, например, как платить налоги, за счет чего жить? Если слушать Рэнд – налоги тоже зло. Можно конечно было бы построить систему, которая решала бы подобные вопросы коллективно, но это уже предполагает частичный отказ от собственности. Тогда модель начинает походить на социализм. Самый большой жупел для авторессы.
Многие главы корпораций действительно пытались строить свои компании по её модели. Известен опыт компании «Sears», сети супермаркетов, где главам отделений было специально предписано действовать из собственной выгоды, в надежде что невидимая рука рынка сама выкинет наиболее неразумных, а остальные, проникнувшись максимальным рационализмом, выведут компанию на верхушку своего рыночного сектора.
Получилось, как вы понимаете, с точностью до наоборот: между отделениями началась масштабная междоусобная война за ресурсы и финансирование, пока большая часть сотрудников массово не перешла работать на конкурентов, а «Sears» за пять лет практически обанкротился.
Сама она никогда в жизни не открывала бизнесы и, такое чувство, не знала даже, как это можно было бы устроить.
Дело в том, что реальные экономические модели, в отличие от умозрительных догматических, время от времени проходят ревизию и анализ. Этот анализ свидетельствует, что люди в массе своей не только иррациональны, не только склонны действовать сообща, но и в целом предпочитают альтруистичные действия эгоистичным, там, где это возможно без прямого вреда для них. И со значимой моральной компенсацией.
Поговорим об этике Рэнд.
Самое банальное этическое противоречие можно найти в романе "Fountainhead": когда архитектор Роарк уничтожает собственное здание, нам предлагается поверить, что он возвращает себе законные права на видение проекта. Но разве этот проект принадлежит одному ему? Как быть с людьми, которые его финансировали, то есть будущих жильцов, уже выкупивших квартиры, внезапно ставшие грудой железобетона? Что насчет строителей, которые работали над зданием совершенно физически рискуя жизнью во время работы?
Роарк не принимает в расчёт их совершенно рациональные интересы: его подают как единоличного владельца всего проекта на основании одной задумки, а вопрос реализации игнорируется, как второстепенный. Более того: из всех возможных вариантов дальнейших действий он выбирает максимально разрушительный.
Роарка, конечно, оправдывают — очередной совершенно невозможный в реальном мире сценарий. Но такова была позиция Рэнд по поводу искусства в целом — везде должны быть позитив, идеологическая выверенность и хеппи-энды.
Концепция морального эгоизма просто не может прийти к какой угодно функционирующей модели общества, поскольку она постулирует совершенно абсурдный уровень независимости людей друга от друга. Можно себе представить людей с идеями и амбициями Джона Галта, протагониста «Atlas Shrugged», которым нужно, допустим, присматривать за детьми в яслях? Айн Рэнд просто игнорирует подобные вопросы, закидывая их крупными лозунгами индивидуальной свободы и личного героизма.
К примеру, есть проблема владения землей. Капиталистическая доктрина утверждает некоторый абсолютизм частной собственности: земля кому-то принадлежит, и должна передаваться путем наследственности, пока не будет продана кому-то еще. Однако, земля (базовый ресурс), куда ни ткни, переходила из рук в руки десятки раз недвусмысленно насильственным путем. В чем тогда заключается оправдание текущего владения землей? Должна ли она быть перераспределена? Автор обходит этот вопрос, утверждая, что землю можно и нужно забирать себе, если у соседа там помидоры, а вы собираетесь построить автомобильный завод.
Такое предположение лишает смысла само понятие владения. В чем тогда смысл «владения» и, шире, частной собственности?
Поскольку никакого «большого» морального пути Рэнд не предлагает, становится ясно: ее мораль может существовать только в форме противоречия существующим нормам. Иначе, нечего критиковать, осмысленно или бессмысленно не так важно.
Не удивительно, что сама «Алиса Зиновьевна» не следовала абсолютно ничему из того, что проповедовала. Утверждая, что государственная помощь не должна оказываться тому, кто её не заслуживает, она долгое время получала пособие по безработице, используя поддельные документы.
Будучи замужем, она завела себе молодого женатого любовника, и, находясь с ним в гласных и открытых всем отношениях, она тем не менее обвиняла его в полном моральном упадке и разложении, когда выяснилось, что он тоже нашел себе молодую любовницу. Критике подверглась, кстати, и жена любовника, за то, что вовремя не сообщила Рэнд о происходящем. Пир духа.
"I am done with the monster of “we,” the word of serfdom, of plunder, of misery, falsehood and shame. And now I see the face of god, and I raise this god over the earth, this god whom men have sought since men came into being, this god who will grant them joy and peace and pride. This god, this one word: I."
Мы начали с одной из самых цитируемых фраз героев произведений Айн Рэнд, а закончим цитатой, раскрывающей ее творческое кредо.
«Я это Бог». И все дела.
Несмотря на многочисленные попытки сшить лоскутное одеяло объективизма, оно неуклонно разлагается на, как поется в известной песне, «плесень и мёд». Никакой единой политической, философской или этической системы во всем написанном не наблюдается. Есть наглая попытка эксплуатации художественных образов и американской мечты в целях узурпации зрительского внимания.
Как говорил Шопенгауэр: «не важно, что вы говорите, главное – говорите это громко».
Айн Рэнд говорила чрезвычайно громко, даже излишне громко.
Ее появление – первый случай создания современного американского экономического сектанства.
Выбор на нее пал не случайно. Часто можно слышать рассуждения о её «русских» корнях и ненастоящей американскости.
Во-первых сложно найти американского американца, жившего в первой половине XX века в США. Для этого нужно переместиться на 50 лет вперед и выбор будет невелик.
Во-вторых, и тут мы подходим к самому главному, американец – не столько национальность, сколько определенный тип личности.
Здесь никто не может поспорить: Рэнд была 100% американкой.